La Maladie - Страница 3

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Терпеть не могу называть свое имя, когда я не хочу этого.

Так что получилось неплохо — ворота были открыты, решетка поднята, а опирающиеся на рогатины и алебарды кнехты были не слишком ретивыми служаками. Еще лучше оказалось, когда человек в бархатных одеждах, приветствуя Бранвен во дворе, удовлетворился несколькими фразами и больше ни о чем не спрашивал. С изысканной вежливостью он подал Бранвен руку и придержал стремя, отведя взгляд в сторону, когда, опускаясь с коня, она обнажила колено. С изысканной вежливостью он попросил нас следовать за ним.

Замок был пугающе пустым. Будто вымерший. Было холодно, а от вида черных, погасших каминов делалось еще холоднее. Вместе с Бранвен мы ожидали в огромном холодном зале, среди косых полос света из остроконечных окон. Ждать пришлось недолго. Скрипнули низенькие двери.

«Сейчас, — подумал я, и мысль вспыхнула в моей голове белым, холодным и ослепительным пламенем, на мгновение осветив длинную бесконечную глубину черного коридора. — Сейчас войдет она».

И вошла. Она.

Изульт.

Меня буквально затрясло, когда она вошла, когда она засветилась белизной в темной раме дверей. Верьте или нет, с первого взгляда ее нельзя было отличить от той, ирландской Изульт, моей родственницы, Златокудрой Изульт из Байле Ата Клиат. Лишь второй взгляд выдавал разницу — волосы немного темнее и не свиваются в локоны. Глаза зеленые, а не синие, более округлые, не той неповторимой миндалевидной формы. Немного другая форма и выражение губ. И еще руки.

Да, руки были очень красивые. Мне кажется, она привыкла к льстивым сравнениям с алебастром или слоновой костью, но у меня белизна и гладкость этих рук вызывали воспоминания о полупрозрачных свечах, горящих в полумраке часовни Инис Витрин в Гластонбери.

Бранвен присела в глубоком реверансе. Я опустился на одно колено, склонив голову, и двумя руками протянул в ее сторону меч в ножнах. Как того требовал обычай, я отдавал мой клинок к ее услугам. Что бы это не означало.

Она ответила поклоном, подошла и коснулась меча кончиками длинных пальцев. Теперь мне можно было подняться. Церемониал позволял это. Как того и требовал обычай, я отдал меч человеку в бархатных одеждах.

— Приветствую вас в замке Кархаинг, — сказала Изульт. — Госпожа…

— Я — Бранвен из Корнуэлла. А это мой спутник…

«Ну-ну, интересно», — подумал я.

— …рыцарь Моргольт из Ольстера.

Клянусь Лугом и Лиром! Я вспомнил. Бранвен из Тары. А потом Бранвен из Тинтагель. Ясно. Это она.

Изульт молча присматривалась к нам. Наконец, сложив вместе свои удивительные белые руки, она хрустнула пальцами.

— Вы прибыли от нее? — тихо спросила она. — Из Корнуэлла? Как вы здесь оказались? Я каждый день высматриваю корабль и знаю, что он еще не пристал к нашим берегам.

Бранвен молчала. Я, конечно же, тоже не знал, что ответить.

— Отвечайте, — сказала Изульт. — Когда приплывет сюда корабль, которого мы ждем? Кто будет на его борту? И каким будет цвет паруса, под которым прибудет корабль из Тинтагель? Белым или черным?

Бранвен не отвечала. Изульт с Белыми Руками кивнула головой в знак того, что поняла. Я позавидовал ей в этом.

— Тристан из Лайонесс, мой муж и господин, — продолжила она, — тяжело ранен. В сражении против графа Эстульта Оргеллиса и его наемников ему пробили копьем бедро. Рана воспалилась… и ее невозможно излечить…

Голос Изульт дрогнул, прекрасные руки затряслись.

— Уже много дней Тристана мучает горячка. Он часто бредит, впадает в беспамятство, никого не узнает. Я сижу рядом с его ложем, лечу его, усмиряю боль. Но, видимо, из-за моей неспособности и неловкости Тристан послал моего брата в Тинтагель. Видимо, мой муж считает, что в Корнуэлле легче найти хороших врачей.

И Бранвен, и я молчали.

— Но до сих пор от моего брата нет известий, до сих пор ничего не ведомо о его корабле, — продолжала Изульт Белорукая. — И вдруг, вместо той, кого ожидает Тристан, появляешься ты, Бранвен. Что привело тебя сюда? Тебя, служанку и доверенное лицо Златокудрой Королевы из Тинтагель? Или может быть, ты привезла волшебный эликсир?

Бранвен побледнела. Неожиданно мне стало ее жалко. По сравнению с Изульт, стройной, высокой, гибкой и величественной, таинственной и дьявольски красивой, Бранвен походила на обычную ирландскую крестьянку, пучеглазую, мягкую, кругленькую в бедрах, с волосами, все еще спутанными от дождя. Хотите — верьте, хотите — нет, но мне было ее жалко.

— Однажды Тристан уже принял из твоих рук волшебный напиток, Бранвен,

— продолжала Изульт. — Напиток, который действует до сих пор и постепенно убивает его. Тогда, на корабле, Тристан принял из твоих рук смерть. Может быть, теперь ты пришла дать ему жизнь? Воистину, Бранвен, если это так, то поспеши. Времени осталось мало. Очень мало.

Бранвен не шелохнулась. Ее лицо было неподвижным, как у восковой куклы. Их глаза, ее и Изульт, глаза, горящие огнем и силой, встретились, столкнулись. Я чувствовал напряжение, потрескивающее, словно скручиваемый канат. Вопреки моим ожиданиям, Изульт оказалась сильнее.

— Госпожа Изульт, — Бранвен упала на колени и склонила голову. — У тебя есть право ненавидеть меня. Но я не молю о прощении, ибо виновна перед тобой. Я прошу у тебя только милости. Я хочу увидеть его, о Белорукая Изульт. Я хочу увидеть Тристана.

Ее голос был тихим, мягким и спокойным. А в глазах Изульт осталась только одна печаль.

— Хорошо, — ответила она. — Ты увидишь его, Бранвен. Хотя я и клялась самой себе, что не позволю чужим взглядам и чужим рукам коснуться его. Особенно ее рукам. Рукам Корнуэллки.